Эмоциональная составляющая детской игры
В три-пять лет ребенок большинство своих образов, событий, в которые он вовлечен или которые он только наблюдает, - склонен интерпретировать в сказочном контексте. Это комфортная, понятная ему «среда обитания».
А к шести годам ребенок вполне четко различает, что есть по-настоящему, а что есть игровая условность: «это понарошку», «это не по правде», «давай по игре это сделаем». Хотя надо признать, что в современном, ускорившемся мире такая дифференциация может происходить и в более раннем возрасте. Первоначально маму может шокировать просьба пятилетнего сына, прибежавшего к ней после игры с более старшими мальчишками: «Мама, стреляй в меня. Я упаду и умру». Ужас на лице мамы, с губ срывается, в лучшем случае, нечто вроде: «Я не хочу в тебя стрелять. Что это за глупости пришли к тебе в голову?». «Это понарошку. Я по игре умираю», - нередко в ответ звучит от ребенка и при этом он спешит свалиться на спину с ужасающей гримасой страдания на лице. Дело не в том, что ребенок пока не осознает полноценно (так же, как взрослые люди) такие явления, как жизнь и смерть. И не в том, сколь неприятно родителю слышать такие ужасающие предложения от своих детей. Я думаю, что это и подобные ему предложения родителю стоит воспринимать именно как знак, как свидетельство того, что их ребенок поднялся еще на одну ступеньку вверх по лестнице своего развития. Что теперь он на порядок более объективен в своих оценках реальности и игрового вымышленного процесса. Немаловажно тогда для мамы и папы еще учесть и то, что теперь их ребенок (у кого к пяти годам, у кого чуть позже) способен совершать в полной мере осознанные поступки, а не спонтанные (импульсивные) действия. Поступок человека отличает от простого действия то, что тот, кто его совершает, предварительно в полной мере осознает смысл того, что ему предстоит. И частью этого осмысления является еще и то, что инициатор поступка предвидит не только то, что он будет делать, но и то, какие последствия будет иметь содеянное. Ребенок трех лет, отбирая свою игрушку, способен ударить другого ребенка по голове ведерком. Обидчиком движет вполне конкретный мотив: «Отдай! Это мое! Я это хочу получить назад!». И это действие. Ребенок в шесть лет, совершивший аналогичный акт агрессии, - не просто добился своего, как это может показаться на первый взгляд. Хотя мотив у него мог быть тот же, что и три года назад. Шестилетний ребенок совершил осмысленное действие - он совершил поступок, так как в таком возрасте он уже прекрасно осознает и то, что своими действиями он причиняет боль другому человеку, и то, что за такое действие последует наказание. Этот ребенок просто не освоил отдельные элементы самодисциплины. Насилие над другим человеком ему представляется сейчас более оправданным, чем какой-то иной, незнакомый способ добиться желаемого результата. Это не катастрофа пока. Это знак взрослому окружению ребенка, который сообщает своим поведением: «Внимание! Мне нужна помощь. Я до сих пор не знаю, как мне поступить. И поэтому у меня не получается взаимодействовать с людьми. Мама, папа - помогите! Я сам еще не справляюсь!».
Говоря об играх, нельзя не говорить об их эмоциональной составляющей как компоненте заботы о душевном и психологическом комфорте ребенка. И действительно, каждый из нас замечает: в тот момент, когда ребенок увлечен непосредственно игровым процессом, когда он буквально растворяется в нем, то очень многое из того, что страшило ребенка, вызывало его негативные эмоции, в процессе игры волшебным образом преображается. И темнота уже не так страшна, и вода, зашумевшая в трубах, не тревожит. Непосредственное участие родителя в таких преображениях открывает сразу несколько дверей: к сердцу ребенка и к его разуму. В ситуациях же, когда ребенок находится за пределами игры, родителю не то чтобы открыть эти двери, а иногда и приблизиться к ним, чтобы постучать, - удается с гораздо большим трудом. Да что там деликатничать - подчас и вовсе не удается.
- Папа, слепи мне трактор из лепилки.
-Я уже слепил.
-Но он мне не нравится!
-Ау меня лучше не получается, нет у меня вдохновения.
-А ты повзрослей и найди его.
-Кого?
- Вдохновение! Оно же есть у взрослых!